Прошу прощение за копипаст, хорошая статья про воздушные бои над Обоянью. Здесь упоминается и Токарев и Горовец и Багиров.
Летом 1943 года наш 40-й гвардейский истребительный авиаполк базировался на аэродроме Трубеж возле г. Обоянь. Вместе с другими полками 8-й гвардейской истребительной авиадивизии мы прикрывали южный фланг Курской дуги. Еще до начала активных действий на земле немецкая авиация пыталась обеспечить себе превосходство в воздухе. Но был уже не 41-й год. Наши летчики на новых скоростных, вооруженных пушками истребителях Ла-5ФН успешно пресекали все такие попытки.
Помню, как рано утром 2-го июня дежурная восьмерка нашей 2-й эскадрильи вылетела на перехват противника. Группу из 18 пикирующих бомбардировщиков Ю-87 встретили на подходе к аэродрому. Герой Советского Союза капитан Н.Т.Китаев и его заместитель Герой Советского Союза старший лейтенант И.И. Семенюк сбили по одному самолету противника, которые упали на нашей территории, а остальные, вместе с подбитыми, поспешно удрали за линию фронта, сбросив бомбы где попало.
Когда Китаев доложил командиру дивизии генерал-майору Галунову о сбитых самолетах, то Галунов ответил, что сбитые самолеты будут зачтены лишь после подтверждения Земли. Китаев вспылил и сказал, что теперь будет сбивать немцев исключительно над штабом дивизии, чтобы от штаба получать подтверждение.
Прошло около 2-х часов. Мой командир Семенюк был на КП эскадрильи, а я готовил самолет к очередному вылету. Внезапно к капониру подъехал командир полка Герой Советского Союза гвардии майор М.С.Токарев и приказал мне садиться в машину. Мы помчались на окраину Обояни в штаб дивизии. По дороге Токарев сказал, что туда доставили сбитых утром немцев, и их нужно срочно допросить, а некому. Тут-то он и вспомнил, что в мирное время я учил немецкий язык, и поэтому очень на меня надеется.
На допросе немецкий летчик показал, что в 10 часов будет "звездный" налет на Курск. Через Обоянь пойдут около 200 самолетов. Допрос был немедленно прекращен, командиром был отдан приказ привести в боевую готовность все части авиакорпуса, передано сообщение в штаб фронта. А времени оставалось ох как мало.
Мы все еще находились в штабе дивизии, когда показалась армада вражеских бомбардировщиков. Во главе колонны летел черный четырехмоторный Фокке-Вульф "Кондор", а за ним в строгом порядке шли девятки Хе-111 и Ю-88. Вокруг вились истребители сопровождения.
Из окон штаба дивизии мы видели, как взлетали самолеты нашего полка и набирали высоту. Когда голова колонны приблизились к Обояни, открыли огонь зенитки, и после первого залпа с неба посыпались черные обломки. Сразу был сбит Фокке-Вульф и несколько Хейнкелей.
Наши истребители, набрав высоту, пошли в атаку, и зенитки прекратили огонь. Подоспели самолеты других полков дивизии. Строй немецких самолетов рассыпался, многие горели, уцелевшие спасались бегством. Быстротечный воздушный бой заканчивался.
В это время почти над штабом показались два Ла-5, которые вели бой с парой "мессеров". Наши летчики явно владели инициативой, но почему-то не сбивали самолеты противника, словно подгоняя их к штабу дивизии. Один "мессер" попытался удрать, но его тотчас сбили, а второго продолжали гнать к штабу.
Видя это, генерал Галунов возмутился и спросил: "Что за цирк? Кто в воздухе?" А узнав, что бой ведет капитан Китаев, пригрозил отдать его под суд, правда, добавив при этом, что если тот упустит противника. Но опасения были напрасны. Китаев был полным хозяином положения. Он подогнал "мессера" к штабу дивизии и сбил на глазах у всех. А затем заложил глубокий вираж над местом падения самолета противника, развернулся и пошел на посадку. Через несколько минут в штабе раздался телефонный звонок: "Говорит командир 2-й эскадрильи 40-го гвардейского полка капитан Китаев. Прошу подтвердить факт сбития самолета противника".
В этом бою летчики нашего полка сорвали замысел врага, уничтожив 11 и подбив 5 самолетов противника. Наши потери составили два летчика и три самолета.
После неоднократных неудачных попыток атаковать наш аэродром, утром противник решил изменить тактику. Вечером 5-го июня наша 2-я эскадрилья сдала дежурство и стала готовиться к отъезду с аэродрома. Вдруг с КП полка взлетела зеленая ракета - команда на взлет дежурной паре.
Тотчас же дежурная пара 1-й эскадрильи запустила моторы и пошла на взлет. Она еще не успела взлететь, как над КП взлетела серия зеленых ракет: взлетать всем, кто может. В это время с тыла аэродрома подошла группа из 3 бомбардировщиков Хе-111 и 6 истребителей Me-109. Взлетевшая пара в составе Героя Советского Союза капитана К.А. Новикова и лейтенанта В.А. Листарова набирала высоту, не видя противника, который был от них за большим кучевым облаком. Командир полка Токарев по радио дал команду пробить облако.
Наши самолеты скрылись в облаке, и тотчас раздалась пушечная очередь. А затем из облака вывалился один бомбардировщик, за ним второй.
Вот как об этом рассказывал сам Новиков: "Я вначале атаковал бомбардировщиков в лоб, потом с переворота насел на последнего сверху сзади. Ударил по нему с короткой дистанции и сразу же перенес огонь на второго. С одного захода сбил обоих. Они рухнули в десяти километрах от Обояни". Подошедшими истребителями был уничтожен и третий бомбардировщик. Все шесть истребителей сопровождения были сбиты взлетевшей группой Китаева. К сожалению, у нас при этом погиб старший лейтенант В.Д. Багиров, который преследовал "мессера" и врезался в него.
Всех очевидцев этого боя охватил бурный энтузиазм. С особым восторгом приветствовали героев этого боя летчиков-москвичей гвардии капитана К.А. Новикова и гвардии лейтенанта В.А. Листарова. Душевный подъем среди местных жителей был так велик, что священник церкви в Трубеже отслужил молебен во славу русского оружия и провел подписку на заем обороны. Потом он записал фамилии всех летчиков, участников этого боя, в святцы, чтобы молиться во их здравие.
В последующие дни июня противник не пытался атаковать наш аэродром и наши летчики провели всего несколько воздушных боев, в которых сбили 7 самолетов врага. А 5 июля с рассветом полк подняли по тревоге: началась битва на Курской дуге. В первый день немецкого наступления летчики нашего полка сбили 21 самолет противника, четыре сбил командир 2-й эскадрильи Герой Советского Союза капитан Китаев. Вечером 6 июля до нас дошло сообщение о беспримерном подвиге летчика 88-го гвардейского авиаполка нашей дивизии лейтенанта А.К. Горовца. В сложных условиях, оставшись один, он атаковал группу из 9 пикирующих бомбардировщиков Ю-87, нацеливающихся на наши танки. Умело маневрируя, Горовец уничтожил всю группу бомбардировщиков, но на обратном пути его перехватила группа из 6 "мессеров" и он погиб в неравном бою. Посмертно А.К. Горовцу было присвоено звание Героя Советского Союза.
Нанося противнику чувствительные потери, наш полк и сам терял самолеты и людей. К вечеру 7-го июля в полку осталось только 8 самолетов, а задание давали из расчета на полноценный состав из 30 экипажей. Поэтому, несмотря на опыт наших летчиков и отличные боевые качества самолетов Ла-5, отдельным самолетам противника из атакующих групп по 50-60 машин удавалось прорваться к позициям наших наземных войск. Прилетевший вечером того же дня новый командир дивизии полковник Ларюшкин устроил командиру полка Токареву разнос, и утром 8 июля остатки полка были снова брошены в бой.
Первую группу повел лично Токарев. Создать надежный заслон из 8 истребителей группе немецких бомбардировщиков в 60-70 самолетов с прикрытием из 12-16 истребителей не удалось. Опять отдельные самолеты противника прорывались к нашим наземным частям, которые несли потери.
Прилетевший Ларюшкин опять устроил разнос Токареву и даже угрожал лишить его звания Героя Советского Союза. И когда поступило очередное задание, Токарев полетел вновь, хотя была не его очередь. С этого задания наш командир не вернулся.
На следующий день в расположение полка приехал полковник-танкист и в присутствии всех зачитал реляцию танкистов. В ней сообщалось, что гвардии майор М.С. Токарев в паре с еще одним летчиком 40-го гвардейского полка атаковал большую группу (около 70) пикирующих бомбардировщиков, которых прикрывали 12 истребителей. Бомбардировщики нацеливались на наши танки, изготовившиеся для контратаки. Воздушного прикрытия у танкистов не было, так как все наши истребители были связаны боем с заранее прилетевшими "мессерами". Токарев не подпустил немецкую группу к танкистам и в воздушном бою лично сбил 6 самолетов противника. Будучи смертельно ранен, посадил самолет на "живот" в расположении танкистов и умер на крыле своего самолета. Личность его установили по документам.
Зачитав реляцию, полковник помолчал и добавил: "Токарев помог нам в решающий момент боя. Бригада была последним резервом командования".
Похоронили Токарева в центре Старого Оскола в небольшом сквере. В похоронах приняло участие множество горожан.
На следующий день начали прибывать свежие авиаполки и наше участие в сражении на Курской дуге закончилось. Во время базирования на аэродроме Трубеж за период со 2 июня по 10 июля 1943 г. летчики 40-го гвардейского авиаполка сбили 81 самолет противника в районе города Обоянь, 14 из них сбил гвардии капитан Н.Т. Китаев. Наши потери за этот период составили 29 самолетов и 12 летчиков.
